Открыв глаза, она увидела, что окружена взрослыми. Чуть подальше, среди толпы других учеников стоял Колька с побелевшим лицом.
- Как ты себя чувствуешь? - спросила школьная медсестра Надежда Петровна.
- Хорошо, - прошептала Юлечка и попыталась улыбнуться. Ей было неловко оттого, что она взбудоражила такую кучу народа.
- Что случилось, Юлечка? - поинтересовалась встревоженная Мария Сергеевна, её любимая учительница.
- Я бежала и упала.
- Это Штерн толкнул тебя? - поинтересовался директор Михаил Артёмович, строго взглянув на стоящего с виноватым видом Кольку. Тот раскрыл было рот, но Юленька опередила его:
- Я сама упала.
- Юлечка, ты не бойся, он ничего тебе не сделает. Он не посмеет, - уговаривала Мария Сергеевна.
- Я никого не боюсь. Я сама упала, - твёрдо повторила девочка. Юленька действительно не боялась. Просто для неё слово "ябеда" всегда было самым страшным ругательством. К тому же она, как говорится, "первая начала", а потому считала, что сама виновата. Случайно встретившись взглядом с Николаем, она заметила в его глазах смесь удивления и уважения.
Юлия Владиславовна тряхнула головой, отгоняя воспоминания - не до них сейчас!
А за стенкой тем временем бухгалтер Валентина Леонидовна объясняла Карине:
- Говорят, она не всегда была такой. Она очень доброй раньше была. А потом у неё то ли инсульт, то ли инфаркт случился. Месяц в коме лежала. Муж тогда от её постели не отходил. Никто не верил, что она выживет. А она не только выжила, но даже инвалидом не стала. Врачи говорили, что это чудо. Вот только характер у неё почему-то совершенно другим стал. Как будто подменили её.
- Да лучше б она не выжила тогда! - с ненавистью перебила её Карина. - Лучше б сдохла!
- Ты что! - ужаснулась Валентина Леонидовна. - Разве можно желать кому-то смерти? Это ж ведь против тебя же может повернуться!
- Девушки, давайте уже приступим к работе! - попытался призвать всех к порядку заместитель Юлии Александр, который уже и не рад был своей казавшейся такой заманчивой должности: он чувствовал себя между начальницей и подчинёнными как между молотом и наковальней. К тому же быть единственным мужчиной в этом серпентарии - такое врагу не пожелаешь!
А Юлия между тем никак не могла сосредоточиться на своей работе. "Курицы!" - раздражённо подумала она. - "Много вы понимаете! Да лучше быть штэрвой, чем лохушкой!"
Лохушкой, которой она была раньше. Палочкой-выручалочкой для всех.
В школе: "Юлечка, дай домашку списать!"
В институте: "Юленька, у тебя конспекты есть?"
Когда пошла работать: "Юль, ты деньгами не богата?"
Когда в супермаркете, отстояв длиннющую очередь с пакетом молока и батоном хлеба, она приближалась к кассе, обязательно подходил кто-то, чьего лица она совершенно не помнила, и бодро интересовался: "Юлька! Как жизнь? Пропустишь меня?" И не дожидаясь ответа, протискивал перед ней свою доверху набитую тележку.
Если же она сама, подходя к хвосту такой же длинной очереди, с надеждой пыталась увидеть впереди кого-нибудь знакомого - даже те, кого она прекрасно знала, отворачивались, тщательно делая вид, что не замечают её.
Те события, которые стали причиной её комы, она даже не хотела вспоминать. Вот только Юлечка-Юленька-Юлька умерла тогда. Осталась одна оболочка. В которой и поселилась Штэрва - расчётливая, безжалостная, бессердечная. Когда-то в детстве, читая сказку о холодном сердце, Юленька сопереживала угольщику Петеру, ужасаясь: как можно жить с куском камня вместо сердца? Но сейчас ей были смешны эти детские переживания. Как жить? Легко! Отбросив как ненужный груз жалость, сострадание, она довольно быстро стала успешной бизнес-леди. Ради достижения цели она готова была на всё: идти по головам, использовать людей в своих интересах и навсегда забыть о том, что такое сочувствие. Первое время знакомые ещё пытались обращаться к Юлии за помощью. Но все эти просьбы Юлия встречала холодным и чуть насмешливым взглядом своих голубых как лёд глаз: "Помощь им видите ли нужна! Щазз! Только шнурки поглажу."
Друзья постепенно пропали. Но Юлия ничуть не жалела об этом. Вместо них появились "нужные люди". И вот Юлия Владиславовна уже хозяйка известного в городе турагентства. Она не только сама переехала из старой хрущобы в элитный район города, но и сыну приобрела шикарную квартиру.
- Как ты себя чувствуешь? - спросила школьная медсестра Надежда Петровна.
- Хорошо, - прошептала Юлечка и попыталась улыбнуться. Ей было неловко оттого, что она взбудоражила такую кучу народа.
- Что случилось, Юлечка? - поинтересовалась встревоженная Мария Сергеевна, её любимая учительница.
- Я бежала и упала.
- Это Штерн толкнул тебя? - поинтересовался директор Михаил Артёмович, строго взглянув на стоящего с виноватым видом Кольку. Тот раскрыл было рот, но Юленька опередила его:
- Я сама упала.
- Юлечка, ты не бойся, он ничего тебе не сделает. Он не посмеет, - уговаривала Мария Сергеевна.
- Я никого не боюсь. Я сама упала, - твёрдо повторила девочка. Юленька действительно не боялась. Просто для неё слово "ябеда" всегда было самым страшным ругательством. К тому же она, как говорится, "первая начала", а потому считала, что сама виновата. Случайно встретившись взглядом с Николаем, она заметила в его глазах смесь удивления и уважения.
***
Юлия Владиславовна тряхнула головой, отгоняя воспоминания - не до них сейчас!
А за стенкой тем временем бухгалтер Валентина Леонидовна объясняла Карине:
- Говорят, она не всегда была такой. Она очень доброй раньше была. А потом у неё то ли инсульт, то ли инфаркт случился. Месяц в коме лежала. Муж тогда от её постели не отходил. Никто не верил, что она выживет. А она не только выжила, но даже инвалидом не стала. Врачи говорили, что это чудо. Вот только характер у неё почему-то совершенно другим стал. Как будто подменили её.
- Да лучше б она не выжила тогда! - с ненавистью перебила её Карина. - Лучше б сдохла!
- Ты что! - ужаснулась Валентина Леонидовна. - Разве можно желать кому-то смерти? Это ж ведь против тебя же может повернуться!
- Девушки, давайте уже приступим к работе! - попытался призвать всех к порядку заместитель Юлии Александр, который уже и не рад был своей казавшейся такой заманчивой должности: он чувствовал себя между начальницей и подчинёнными как между молотом и наковальней. К тому же быть единственным мужчиной в этом серпентарии - такое врагу не пожелаешь!
А Юлия между тем никак не могла сосредоточиться на своей работе. "Курицы!" - раздражённо подумала она. - "Много вы понимаете! Да лучше быть штэрвой, чем лохушкой!"
Лохушкой, которой она была раньше. Палочкой-выручалочкой для всех.
В школе: "Юлечка, дай домашку списать!"
В институте: "Юленька, у тебя конспекты есть?"
Когда пошла работать: "Юль, ты деньгами не богата?"
Когда в супермаркете, отстояв длиннющую очередь с пакетом молока и батоном хлеба, она приближалась к кассе, обязательно подходил кто-то, чьего лица она совершенно не помнила, и бодро интересовался: "Юлька! Как жизнь? Пропустишь меня?" И не дожидаясь ответа, протискивал перед ней свою доверху набитую тележку.
Если же она сама, подходя к хвосту такой же длинной очереди, с надеждой пыталась увидеть впереди кого-нибудь знакомого - даже те, кого она прекрасно знала, отворачивались, тщательно делая вид, что не замечают её.
Те события, которые стали причиной её комы, она даже не хотела вспоминать. Вот только Юлечка-Юленька-Юлька умерла тогда. Осталась одна оболочка. В которой и поселилась Штэрва - расчётливая, безжалостная, бессердечная. Когда-то в детстве, читая сказку о холодном сердце, Юленька сопереживала угольщику Петеру, ужасаясь: как можно жить с куском камня вместо сердца? Но сейчас ей были смешны эти детские переживания. Как жить? Легко! Отбросив как ненужный груз жалость, сострадание, она довольно быстро стала успешной бизнес-леди. Ради достижения цели она готова была на всё: идти по головам, использовать людей в своих интересах и навсегда забыть о том, что такое сочувствие. Первое время знакомые ещё пытались обращаться к Юлии за помощью. Но все эти просьбы Юлия встречала холодным и чуть насмешливым взглядом своих голубых как лёд глаз: "Помощь им видите ли нужна! Щазз! Только шнурки поглажу."
Друзья постепенно пропали. Но Юлия ничуть не жалела об этом. Вместо них появились "нужные люди". И вот Юлия Владиславовна уже хозяйка известного в городе турагентства. Она не только сама переехала из старой хрущобы в элитный район города, но и сыну приобрела шикарную квартиру.
Комментариев нет:
Отправить комментарий